культура: Расскажите о Вашей книге поподробнее. Как возникла идея ее написания, что она собой представляет?

Растеряев: Первым делом хочу поприветствовать всех читателей газеты «Культура». Да, действительно, 9 сентября на Таганке состоится концерт-презентация моей книги «Волгоградские лица», которая представляет собой альбом графики с короткими рассказиками. Эта книга для меня важна, прежде всего, потому что именно из нее впоследствии вышли все мои песни. Там отображены персонажи, которые потом перебрались в песенное творчество. «Волгоградские лица» я нарисовал и написал, когда мне было 19 лет, то есть в 1999 году. До сегодняшнего дня книга выпускалась только в Германии, и вот теперь издана в России.

Форма самого концерта будет такова: сначала я, собственно, презентую книгу, то есть прочитаю со сцены рассказики, перемежая их теми песнями, которые оттуда логично вытекают, а затем будет свободная программа — остальные песни, общение, что-то типа творческого вечера.

культура: Ваши песни, в основном, представляют собой жизнеописания простых и честных людей, что называется, «от сохи», из народа. А можете ли Вы сами причислить себя к таковым?

Растеряев: Я не от сохи, я из театра «Буфф». Родился в Ленинграде, в самом его парадном историческом центре. С другой стороны, волгоградская «тема» тоже во мне очень сильна: я ведь там много и хорошо пожил. И все эти комбайнеры, люди «от сохи» тоже всегда представляли собой мой естественный круг общения. Вот про них, про то, что знаю — про то и пишу.

культура: И как часто в поисках новых источников вдохновения Вы окунаетесь в деревенскую жизнь? Ездите по глубинке? Или же картины внегородской жизни и без того присутствуют у вас как бы на подкорке и в дополнительной подпитке извне не нуждаются?

Растеряев: Скорее, второе. Я, если честно, и сам не знаю, откуда что берется. Темы для песен — порой очень неожиданные — диктует мелодия. Взять, к примеру, песню «Звонарь». Я никогда не был связан со звонарями: не звонил и вообще активно в этой среде не варился. Но когда я порой задавался вопросом «кем бы хотел быть, если не артистом», мне, наряду с немногими другими профессиями, почему-то представлялись звонари. И вот все это как раз и находилось на подкорке, как вы сказали. А потом из этого родилась мелодия, и в результате получилась песня.

культура: Соответствует ли выбранная Вами творческая ниша Вашим внутренним духовным запросам? В смысле, любите ли Вы произведения наших известных писателей «почвенников», слушаете ли народную музыку?

Растеряев: Вообще-то я никаких ниш специально не выбирал — просто написал небольшое пока еще количество песен про то, что видел и пережил сам. Читать я люблю Астафьева, Шукшина, Довлатова, Булгакова. Что же касается музыкальных пристрастий… Наверное, по уму я бы должен заявить, что слушаю только русский рок и Кубанский казачий хор, но на деле все обстоит совсем не так… Дело в том, что я все-таки человек из 90-х. И — повторюсь — не только из Питера, но и из волгоградских хуторов. А что крутили на дискотеках в волгоградских хуторах в 90-е годы? Явно не Бетховена. И вот недавно я стал ловить себя на том, что многое из того, над чем мы смеялись в те годы, неожиданно стало мне близко и дорого. Наверное, это возраст.

культура: Но творчество российских рок-групп Вам все же близко?

Растеряев: Абсолютно. Группы, исполнявшие русский рок, очень сильно влияли на меня, их песни были первыми, которые я разучивал на гитаре и гармошке — наряду с Высоцким. Сейчас я понимаю, что у меня были великолепные примеры перед глазами, ибо все они уважительно обходились с главным, что есть у нашего народа — русским словом.

культура: Вас уже тысячу раз спрашивали про песню «Комбайнеры». Рано или поздно это, наверное, может достать. Нет ли у Вас предчувствия или опасения, что в один прекрасный день Вашим условием при согласии на интервью будет: «Про «Комбайнеров» не спрашивать»? Ведь часто люди воспринимают творчество артиста совсем не так, как он чувствует его сам. Считаете ли Вы вышеупомянутую песню своим самым удачным на сегодняшний день произведением?

Растеряев: Песне «Комбайнеры» я вообще обязан по жизни. С нее ведь все и началось. А самая она удачная или нет — не знаю, здесь дело вкуса, кому что ближе. Но могу сказать, что это абсолютно уникальная песня. Смотрите: до «Комбайнеров» я написал три матерные, смешные и правдивые песни, которые пел, только чтобы повеселить себя и друзей. «Комбайнеры» — единственная пограничная между ними. С одной стороны, она патриотичная и остросоциальная, а с другой — у нее довольно веселый мотив и простой текст. Ну и с третьей — в этой песне все-таки отсутствует мат, что тоже немаловажно для широкого распространения. После «Комбайнеров» я вообще начал больше писать патриотических и социальных вещей.

культура: Вы приобрели подлинную известность благодаря ролику, размещенному в Сети. И случай с Игорем Растеряевым — не единичный в этом смысле. Интернет в наши дни действительно, на Ваш взгляд, настолько всесилен? Или народ не обманешь, и он сам делает свой выбор? Есть ли сегодня еще какая-нибудь, помимо Интернета, возможность у неизвестного исполнителя во всеуслышание заявить о себе?

Растеряев: Честно говоря, я других возможностей не знаю. А насчет всесилен или нет, скажу так: всесилен только Господь Бог. Все произошло случайно и совершенно не запланированно. Я ведь не разрабатывал никаких технологий: дескать, как бы мне подлинную известность захапать. Просто всю свою жизнь, в силу природной лени и склонности делать только то, что хочу, я занимался тем, что мне нравилось: рисовал книжки про комбайнеров, сочинял песни про них же, а потом мне просто повезло. Интернет же я очень люблю и уважаю — было бы странно и неблагодарно с моей стороны его ругать.

культура: Кем Вы себя в большей степени ощущаете: актером, композитором, исполнителем, поэтом, писателем, художником?

Растеряев: Да я себя вообще как-то довольно цельно ощущаю. Это же все не самоцель, а средства выражения некоей идеи, которую ты несешь.

культура: Как-то Вы сказали примерно следующее: «В спектаклях я играю в основном алкоголиков. А когда меня зовут в кино, мне достаются роли оперативников». С чем это связано, на Ваш взгляд? Как бы Вы прокомментировали подобную метаморфозу?

Растеряев: Ну, на самом деле не только алкоголиков. Буратино вот играл зимой, Волка регулярно изображаю. В кино меня, в общем-то, никто никогда пока особо не звал, так что обсуждать меня в этом ракурсе я бы вообще не стал. Было три или четыре эпизодика, где я действительно оперов играл — а про кого у нас еще фильмы-то снимаются? Так что ничего удивительного здесь нет.

культура: Так уж повелось, что в общественном сознании понятия «простой русский мужик» и «крепкие алкогольные напитки» идут рука об руку. Возможно, это всего лишь стереотип, но, согласитесь, весьма устойчивый. А как, если не секрет, складываются Ваши взаимоотношения с этим неотъемлемым атрибутом русской жизни?

Растеряев: Секретов от читателей газеты «Культура» у меня нет. Я не пью вообще. Ни грамма. Бросил десять лет назад — в 22 года. Некоторые люди в этом возрасте еще и не начинали пить, а я уже понял, что пора тормозиться. Слишком много бед успел принять от водки и в какой-то момент просто испугался помереть. Какой-то абсолютно животный страх меня выручил. У нас иногда страх недооценивают, гонят его, презирают. А ведь он людей порой спасает.

культура: Очевидно, что Вы не тусовочный человек. А чем вообще интересуетесь, как проводите свободное время?

Растеряев: Да так же, как все. С друзьями, подругами, родней. Рыбалки, гости, встречи, опять же соцсети… Последнее, кстати, для меня вообще опасно: я же человек крайностей могу там сутками сидеть. А потом выхожу оттуда и месяцами делами занимаюсь. Так что все у меня амплитудно.